Размышления вслух

[Найклост]

Память, лоскут первый.

Фэндом: Арда
Предупреждение: Мыслепоток.

Никогда и ни за что Макалаурэ не хотел быть старшим в своей семье.

- Не стоит принимать этого приглашения на переговоры.
- Моринготто не может сейчас нанести удара, раз предложил переговоры, а не смел нас одним ударом. Другой возможности может не быть.
- Разве можно ему верить? Опомнись, брат, это ловушка!
- Я возьму с собой втрое больше воинов, чем оговорено. И если они привезут с собой сильмарилл, мы возьмем его силой.
- Ты не можешь так собой рисковать.
- Это оправданный риск, toronya.
- Это неоправданная глупость.
Разговор вспоминался ему снова и снова, уже после того, как стало ясно, что именно Кано был прав, что Нельо ошибался, что войск Моринготто было еще больше и что враг не намеревался отдавать камней.

Внезапно оказавшись во главе Первого дома, ему пришлось удерживать братьев, когда пришли гонцы от Моргота и медный обруч их брата покатился под ноги замеревшим в молчании.
Ему пришлось сдерживать себя, когда опускались руки и мысли о том, что принимать требования Моргота нельзя, оспаривались его сердцем по двадцать раз за короткие десять минут, данных на размышления. Он был готов на все, чтобы только брат был жив... Но разум пришел на выручку мечущемуся сердцу. "Нельзя сказать, жив ли Майтимо или мертв, а обруч - обруч можно снять и с мертвого. Да и можно ли верить слову не единожды нарушившего его? Что мешает Морготу вернуть им, принявшим его требования, брата живым, но настолько покалеченным, что стократ милосерднее будет его добить?.."
Он бездействовал, с головой уходя в строительство крепости. Ведь гордость с клятвой требовали от всех них этой жертвы.

...Эндорэ - это алтарь, на который мы приносим свои жизни ради нелепой цели. Гордыня - алтарь, на который мы возложили слова клятвы и огонь фэа... Отец был ведом гневом и горечью утраты. Младшие - яростью и гневом. А я не мог оставить их одних. И ты не мог. А теперь... теперь я должен принести в жертву тебя и понадеяться, что ты поймешь...

Руки его были привычны к струнам, но пришлось строить укрепление на берегу Митрима, сражаться и отгонять нападающих. И выматываться до изнеможения, чтобы не решиться отправиться на заранее обреченные поиски брата. Сменять привычный уклад на меч и слова силы, более не имея никого, на чье решение можно положиться, наоборот, отныне полагались на его решение.

А время летело, покрывая горы Тангородрима снегом, весенними цветами, листвой зеленой и рыжей.
Братья порывались вызволять старшего, а Макалаурэ, скрепя сердце, останавливал их рассуждениями о том, что брата не спасти, а очертя голову кинуть силы на провальное наступление - погубить всех разом. Им оставалось одно - выжить. И с этим они справлялись, пока Финдэкано не сумел сделать невозможного. И Кано, со смесью благодарности и уважения к другу брата, с глубоко спрятанной болью, вызванной его презрением к своей собственной слабости, впервые задумался о том, что...

***

- Финдэкано сделал то, что могли бы сделать и мы!
- Нет. В лучшем случае мы бы избавили его от мучений. Никому из нас не пришло бы в голову взывать к Манвэ, и уж тем более мы не были бы услышаны. Мы полагались бы лишь на свои мечи и силу. А Нельо спасли арфа и милосердие.

@темы: ...а не Гондолин ли это? (с), фанфик, игровое